Шевелящееся отражение ночи – красиво? Колокольчик покачивается, но ветра нет. Дин-дон. А вы когда-нибудь видели зеркальные колокольчики? Они искажают все, что им приходится отражать. Просто когда-то очень давно они выросли на фонарях, но те еще не горели и колокольчики не знали, что позже им суждено было отражать то, что будут выхватывать из густой, как домашний кисель, темноты высокие фонари. Так с тех пор и бродят по мостовым города кореженные отражения. «Дин-дон,» - говорят они, ибо никогда не слышали иных звуков. Дин-дон, - вторят им зеркальные колокольчики и снова отщипывают от мягкой тьмы небольшие кусочки для новых отражений.
Шут не любил освещенные улицы, на них было слишком много искривленных отражений. Он предпочитал слушать чарующий перезвон колокольчиков издали. Дин-дон, - пели колокольчики. Диньк-звеньк, - тихо, насмешливо брякали бубенчики на колпаке. Шут качал головой и улыбался нарисованным ртом. По-настоящему улыбался. Так-то улыбка у него была всегда – нарисованная. Он так привык к ней, что не верил, что может быть иначе. Как это – человек без Улыбки? Именно поэтому он не любил отражения. Они вообще не могли улыбаться: у них не было ни ртов, ни даже глаз, чтобы выразить счастье, радость или печаль. Они только скользили по маслянисто блестящим мостовым там, где светили фонари, и тихо, шепотом вторили звону колокольчиков. В тайне Шут сам боялся стать таким отражением, ведь тогда тогда он не сможет ни улыбаться, ни прятаться в темных закутках окраин. «Диньк-бреньк,» - ободряюще звякнули бубенцы на колпаке, - «не бойся, Шут, у тебя есть мы. Диньк. Диньк.»
Привычно скользящие по своим несуществующим делам отражения в страхе метнулись в стороны и испуганно прижались к фонарным столбам. По мокрой брусчатке мостовой пропрыгало, звеня, серебряное кольцо. «Тинь-тинь-тинь,» - отчаянно звенело оно, ища своего хозяина. Он наверняка потерял его в суете большого города, а теперь хозяину, должно быть, грустно. Но нет. Никто не искал кольцо. «Тинь,» - грустно сказало оно, - «я никому не нужно,» - и остановилось, прервало свой путь прямо у чьих-то ног, обутых в странные ботинки с длинными загнутыми носами.
Под ноги Шуту упало кольцо. Маленькое, тонкое серебряное колечко. Когда-то очень давно, когда он еще не сбежал в этот город отражений, Шут видел похожие на тонких девичьих пальчиках. Кольцу было грустно. Оно потеряло хозяина, а тот не захотел искать маленькую побрякушку. «Бедняга,» - подумал Шут, качая головой, и поднял колечко. Оно с трудом налезло ему на мизинец, но так было правильно.
Дин-дон, - звенели зеркальные колокольчики. Дин-дон.
По белой-белой щеке Шута пробежала маленькая, никому не заметная слезинка. А там, где она пробежала, сама собой нарисовалась острая полоска с маленькой звездочкой внизу.